Сирийские сценарии: Ливия, Ирак, Ливан. Афганистан?

Мирский Георгий Ильич, заслуженный деятель науки РФ

Небольшая арабская страна, никогда не считавшаяся очагом кровавых конфликтов, а, напротив, имевшая репутацию «жемчужины», «сердца арабского мира», вдруг оказалась в центре внимания мировой общественности. В столицах великих держав руководители самого высокого ранга то и дело высказываются по вопросу: как прекратить кровопролитие в Сирии, как спасти эту несчастную страну от гибели. В данный момент все сосредоточено на подготовке конференции («вторая Женева»). Что она может дать?

Сирийская ситуация несравненно сложнее и серьезнее, чем ливийская и даже иракская - там более простым и четким было противодействие конфликтующих сил. Здесь, в Сирии, переплелось множество факторов- и геополитических (страна находится в самом центре Ближнего Востока, граничит с такими неспокойными арабскими государствами, как Ливан и Ирак, не говоря уже об Израиле и Турции), и этноконфессиональных, и международных (говорят о первом после окончания «холодной войны» противостоянии Москвы и Вашингтона, даже о возможной «войне по доверенности»).

1. Почему столько сил ополчилось на Сирию?

Запад. Турция, Лига Арабских государств - чем им всем насолил режим Башара Асада? Он не кровавый фашистский диктатор, как Саддам Хусейн, никаких акций против Запада не предпринимал, никаким глобальным террористическим группам не помогал (в отличие от Каддафи), на границе Сирии с Израилем вот уже сорок лет все тихо и спокойно, отношения с арабскими государствами и Турцией всегда были нормальными или даже дружественными.

Ответ один – Иран. Сирия стала не просто главным, а единственным партнером и даже союзником Ирана на Арабском Востоке, а Иран считается в западном мире очагом глобального конфликта, возникшего из- за ядерной программы Тегерана. Возрастает угроза войны, началом которой может стать удар израильской авиации по ядерным объектам Ирана и в которую будут вовлечены США и другие страны. Ослабление Ирана путем экономических санкций, чтобы вынудить его прекратить обогащение урана – стратегическая цель Запада, но только санкций недостаточно, необходимо лишить тегеранских правителей опоры в арабском мире. Что касается Лиги Арабских государств, то она сейчас, после «Арабской весны», попала полностью под влияние консервативных суннитских режимов Саудовской Аравии и Катара, для которых воинствующий шиитский Иран-источник смертельной угрозы (гораздо большей, чем Израиль). «Шиитский полумесяц»- об этом с тревогой говорил несколько лет тому назад глава еще одной суннитской страны, иорданский король Абдалла. К тому же суннитские правители полагают, что в Сирии давно пора сменить власть, вернуть ее суннитам. Наконец, Турция при Эрдогане вспомнила спустя 90 лет, что она не только европейская, но и азиатская, ближневосточная страна. Она намерена стать гегемоном в регионе, и соперник в борьбе за «душу арабского мира», естественно, Иран.

Итак, говорят о Сирии, а подразумевается Иран.

2 . «Арабская весна» в Сирии.

Уже сорок с лишним лет в Дамаске правят алавиты – секта, которую сунниты в принципе считают шиитской, хотя на самом деле это- эзотерическая маргинальная община. Алавиты составляют около 12 % населения, а примерно 75 %- сунниты. Но есть еще курды и христиане, если говорить только о крупных этнических и конфессиональных общинах. Сирия всегда была одной из немногих арабских стран, где существовала если не «дружба народов», то во всяком случае мирная, вполне нормальная атмосфера во взаимоотношениях общин. Похоже, что этому пришел конец.

Волнения начались вовсе не на конфессиональной почве (в отличие, например, от Бахрейна, где шиитское большинство восстало против суннитской власти). Все было как и в Тунисе, Египте, Йемене: против надоевшего, непопулярного и коррумпированного режима выступила образованная молодежь В феврале 2011 г. группа подростков в городе Дераа ночью стала рисовать на стенах домов надписи «Народ требует свержения режима». И режим ответил так же, как в Ливии- арестами, расстрелами. Чем больше жестокости проявляли власти, тем больше росло возмущение людей. На демонстрации уже выходили представители средних слоев, люди свободных профессий. И пошло – поехало. События пошли не по тунисско-египетскому сценарию, когда военные ради спасения системы жертвуют главой режима, а по ливийскому. Стали создаваться вооруженные группы, начались настоящие бои, появилось дезертирство из армии, Арабская лига и Турция заняли антиасадовскую позицию и стали помогать повстанцам.

Вскоре обнаружилось, что авторитарный однопартийный, насквозь идеологизированный баасистский режим, казавшийся мощным и несокрушимым, имевший в своем распоряжении весьма неплохое российское оружие, не в состоянии справиться с теми, кого Асад называет горсткой бандитов и наемников. Армия теряла один город за другим, возвращалась и отбирала его, но стоило ей уйти -и вновь появлялись повстанцы. Оказалось, что власть может рассчитывать главным образом на отборные элитные воинские части, состоящие из алавитов. И вот тогда началось межконфессиональное противостояние. Антисуннитские репрессии, даже зверства правительственных сил- и зверства со стороны все более радикализирующегося лагеря повстанцев, который постепенно стал пополняться суннитскими боевиками, нахлынувшими в Сирию из других арабских стран. Это – новое поколение тех, кто четверть века тому назад ринулись в Афганистан, чтобы бороться с советскими войсками, и тех, кто десять лет тому назад появились в Ираке для войны против американцев. И среди этих «пришельцев» мало помалу главную роль стали играть сунниты- джихадисты, последователи Усамы бен Ладена, люди свирепые и бесстрашные, непримиримые и беспощадные, для которых высшее счастье- умереть во имя ислама. Именно поэтому правительственная армия два года не может с ними справиться: боевой дух не тот. Имеющие лишь легкое вооружение, повстанцы противостоят танкам, артиллерии и авиации правительства, контролируют уже половину Алеппо (где много месяцев идут позиционные бои, линия фронта не меняется) и даже некоторые пригороды Дамаска. И война все более приобретает межконфессиональный характер: сунниты против алавитов.

3. Кто выигрывает от межконфессиональной войны?

На первый взгляд ясно, что алавиты проигрывают, их в шесть раз меньше, чем суннитов. Но не все так просто. Во-первых, далеко не все сунниты приветствовали бы установление власти даже Братьев- мусульман, не говоря уже о более экстремистских группировках, связанных с Аль – Каидой. Теократический режим не всем по душе. Во-вторых, победы повстанцев справедливо опасаются христиане, понимающие, что с ними может быть, если верх возьмут джихадисты. В-третьих, живущие на северо-востоке страны курды, хотя они в своем подавляющем большинстве сунниты, боятся, что дело может обернуться жесткой диктатурой арабских националистов, ненавидящих курдов.

Поэтому не все решается арифметическим превосходством суннитов. У Башара Асада есть еще серьезные козыри. Он еще по-настоящему не пустил в ход авиацию, но главное, в чем его сила- в слабостях и минусах его врагов. Слабых мест у оппозиции по меньшей мере четыре: 1) отсутствие территориального плацдарма («сирийского Бенгази»), с которого они могли бы начать концентрированный марш на столицу; их силы (как, впрочем, и силы правительства) распылены по всем частям страны, не имеют единого командования, насчитывается около 100 различных отрядов (местных милиций, как в Ливии), отношения между которыми часто весьма напряженные; 2) нет единого политического руководства, постоянно идут склоки между эмигрантскими группировками, невозможно найти достаточно популярного лидера, который (и это, может быть, важнее всего) был бы признан боевиками, воюющими непосредственно в Сирии; в целом наблюдается скептическое, если не презрительное отношение таких боевиков к «господам эмигрантам», живущим в Европе в пятизвездочных отелях; 3) вооружение боевиков слишком легкое и слабое, чтобы устоять в настоящем прямом бою против правительственных войск с их танками, пушками, самолетами, вертолетами и ракетами; без более серьезного оружия им трудно рассчитывать на успех; 4) бесчинства и зверства, творимые некоторыми (далеко не всеми) отрядами повстанцев, отпугивают от них население и заставляют солдат- суннитов правительственной армии, которые в иных условиях готовы были бы изменить Асаду, воздержаться от дезертирства из опасения попасть в руки беспощадных исламистов. Масштаб дезертирства сейчас меньше, чем на первом этапе войны.

Особо следует отметить роль сирийских курдов. Они рассчитывают, естественно, извлечь пользу из междоусобной войны арабов, как это уже сделали не так давно их иракские собратья. Фактически в тех районах, где курды составляют компактное большинство, они уже установили собственную власть, возникли органы самоуправления. Но ведь это дело временное; полная победа любой из воюющих сторон приведет к тому, что власть, какой бы она ни была, не сможет без катастрофической потери лица допустить отделение курдских районов, т.е. распад Сирии в ее исторически сложившемся виде. Значит, нельзя будет избежать войны Дамаска, кто бы в нем ни правил, с курдскими сепаратистами. Отлично понимая это, сирийские курды возлагают надежды только на Турцию, и, судя по всему, Анкара их поддерживает. Правда, для Эрдогана это палка о двух концах; ведь появление еще одного (наряду с иракским) де- факто самостоятельного курдского региона может окрылить турецких курдских сепаратистов, вновь будет поднято знамя Великого Курдистана. Но может быть и обратный вариант: курдские оппозиционеры в Турции, увидев, что Эрдоган помогает их собратьям в Сирии, изменят свое отношение к турецкому лидеру в лучшую сторону. Это рискованная игра для Эрдогана, но он вообще человек решительных и непредсказуемых действий.

4. Может ли какая-либо из воюющих сторон рассчитывать на скорую победу?

Нет, в войне наступил тупик. Конечно, прежняя власть алавитской баасистской верхушки уже не может быть восстановлена, кагебешно - полицейский режим проиграл, Башар Асад, даже если бы он смог измотать и преодолеть повстанцев, не может управлять страной, где по меньшей мере половина населения против него. Но и оппозиция не сможет победить, если помощь извне не будет существенно увеличена. Здесь мы подходим к важнейшей проблеме – роль внешнего фактора.

5. Как реагирует внешний мир?

Сначала о факторах ближних- это Израиль, Иран и Хизбалла.

Из всех стран, имеющих отношение к сирийской драме, Израиль находится в самом двусмысленном и трудном положении. Чья победа ему выгоднее? Непонятно. Режим Асадов-враг, поскольку ни отец, ни сын не могли отказаться от лозунга возвращения Голанских высот, а ни одно израильское правительство на это не согласится. Еще важнее то, что нынешний режим- партнер и союзник главного врага - Ирана Но с другой стороны почти сорок лет граница Израиля с Сирией- самая спокойная. А сунниты, даже Братья-мусульмане, не говоря уже о салафитах - джихадистах, вынуждены будут хотя бы для самоутверждения и приобретения популярности крайне резко поставить вопрос о Голанах и Палестине, создать альянс с ХАМАС. Единственный плюс- в том, что новый режим в силу своего суннитского характера не сможет поддерживать ливанскую Хизбаллу, и Израилю не надо будет беспокоиться по поводу переброски иранских ракет в Ливан. Что лучше?

Многие комментаторы утверждают, что Израиль фактически включился во фронт врагов режима Асада (как правило, это те же люди, которые носятся с нелепой идеей о том, что «Арабскую весну» организовало ЦРУ). Это не более чем домысел. В Израиле отлично понимают, что участие в антиасадовской коалиции ни в коем случае не гарантирует ему смягчение позиции арабских националистов, в том числе – и особенно- суннитов – исламистов. Израиль ничего не выиграет в этом смысле, хотя, конечно, плюс для него – ослабление позиций Ирана вследствие утраты сирийского союзника. Что же касается удара израильской авиации по Дамаску, то это в первую очередь вызвано реальными опасениями того, что Хизбалла через Сирию получит новые иранские ракеты «земля- воздух», способные изменить соотношение сил не в пользу Израиля. Эта шиитская исламистская организация уже имеет в своем распоряжении, по имеющимся сведениям, от 40 тысяч до 70 тысяч ракет, в основном того же типа, как те, которые были использованы в недолгой войне с Израилем в 2006 г. Естественно. в Израиле крайне обеспокоены возможностью резкого усиления военного потенциала Хизбаллы.

В связи с этим- несколько слов о поставках Сирии ракет С - 300. Для гражданской войны они не нужны, но могут сыграть важнейшую роль в случае воспроизведения в Сирии ливийского сценария с бесполетной зоной и американскими «Томагавками», уничтожающими системы ПВО. Однако не это важно для Израиля, и не это побудило недавно Нетаньяху лететь в Сочи для встречи с Путиным. Дело вот в чем: ракеты данного типа- оборонительное оружие. Но поставить точку на этом было бы неправильно. Представим себе, что на границе Израиля с Ливаном вновь вспыхивает вооруженный конфликт- это всегда возможно, любая из сторон может спровоцировать войну. И Хизбалла опять посылает на израильские города ракеты класса «земля- земля», на этот раз усовершенствованные иранские ракеты Фаджр, гораздо более точные, чем прежние. Израиль, естественно, должен ответить ударами своей авиации по местам установок этих ракет, но вот тут- то путь израильским самолетам могут преградить российские ракеты «земля- воздух», эти самые С-300. Значит, под их прикрытием Хизбалла может безнаказанно обстреливать израильские города, ведь уже не секрет, что наличие новых иранских ракет позволяет из любой точки на ливанской земле достичь любую точку на территории Израиля. Следовательно, ракеты С-300 – не просто оборонительное оружие, а такое, которое обеспечивает беспрепятственное проведение наступательных операций, в данном случае- обстрелов израильских городов, промышленных и военных объектов. Можно ли представить себе какое-либо израильское правительство, даже гораздо более левое, чем нынешнее, которое могло бы игнорировать столь страшную угрозу безопасности государства?

Эти же аргументы действуют и в отношении химического оружия. Нельзя исключать, что в результате гражданской войны к власти в Дамаске в конечном счете придут отъявленные экстремисты, последователи Бен Ладена, призывавшего убивать евреев и крестоносцев, где бы они ни находились. Оружие массового поражения в руках таких изуверов- последствия можно себе представить.

Хизбалла также находится в сложном положении. Это сугубо исламистская организация (ее название – Партия Аллаха), и все арабские исламисты поддержали «Арабскую весну», включая восстание в Сирии. Но Хизбалла, созданная Ираном, им же вооружаемая и финансируемая, не может себе это позволить. Следовательно, она идет против течения в арабском мире. ф актически подыгрывает тем суннитским исламистам, которые и прежде считали шиитов предателями и врагами ислама. На этом Хизбалла может проиграть, понести невосполнимые репутационные потери, но хорошего выхода для нее нет.

Иран намерен сделать все, чтобы не допустить падения режима Асада, для него это почти катастрофа. Пока что он ограничивается материальной помощью, гуманитарной и военной, а также, видимо, именно по настоянию Тегерана ливанская Хизбалла отправила вооруженные отряды в Сирию, и они уже серьезно помогли правительственным войскам. В худшем случае Иран может отправить и воинские части в Сирию через Ирак, используя зависимое положение иракского премьера Малики, но это было бы нежелательно: появление иранских войск на арабской земле, учитывая тысячелетнюю взаимную неприязнь арабов и персов, могло бы свести на нет усилия Ахмадинежада, почти что добившегося превращения Ирана в авангард арабского сопротивления (именно арабского !) «империализму и сионизму».

Обратимся теперь к «дальним силам», воздействующим на сирийскую войну.

Гражданская война- это война до победного конца, беспощадная борьба на уничтожение. Никаких диалогов, компромиссов, коалиции. Можно ли было себе представить Ленина и Деникина, обговаривающих детали состава коалиционного правительства? Есть лишь один вариант, при котором воюющие стороны согласятся на ничью – это если на них надавит мощная внешняя сила. И в случае Сирии такая сила есть – это ООН, которая в крайнем случае имеет право даже послать вооруженные силы, миротворцев, чтобы буквально заставить дерущихся образумиться. Именно в этом и мог заключаться единственный шанс плана Кофи Аннана – но при условии солидарных действий ООН. Однако это оказалось нереальным с самого начала; в первой же резолюции Совета Безопасности, представленной Западом, российские дипломаты обнаружили формулировки, которые в случае чего могли быть истолкованы как оправдание интервенции. И понять эти опасения можно: вспомним Ливию.

На самом деле о сухопутном вторжении в Сирию вряд ли кто- нибудь на Западе помышлял. Ирак многому научил. Недаром, уходя в отставку, министр обороны США РобертГэйтс сказал: «Любого будущего министра обороны, который опять посоветует президенту послать крупные американские сухопутные силы в Азию, или на Ближний Восток и в Африку, надо будет отправить на обследование к психиатру.» И в Англии или Франции не найдешь человека, который согласился бы пожертвовать жизнью хотя бы одного «нашего парня», солдата, для свержения какого-то арабского диктатора.

Правда, мог бы быть запущен видоизмененный ливийский сценарий: создается «гуманитарная зона» на границе с Турцией, убежище для спасающихся от перекрестного огня гражданских беженцев, в этой зоне концентрируются силы «Свободной сирийской армии», рассчитывающей как раз там и создать с помощью турок свой плацдарм, свой «Бенгази»; Асад, чтобы этого не допустить, бросает туда армию, образуется новый очаг военных действий, оппозиция обращается за помощью к Западу, чтобы ударами с воздуха парализовать правительственные войска. Это был бы максимум того, на что готов пойти Запад, и то неохотно - ведь Асад получил от России несравненно более мощные средства ПВО, чем Каддафи, могут быть потери самолетов и летчиков. Во всяком случае до сих пор данный вариант реализован не был. И российское вето оказалось в каком-то смысле даже выгодным для западных держав, позволяя им оправдывать свое бездействие.

Но время идет, число убитых в Сирии, видимо, приблизилось к 80 тысяч. Около 7 миллионов человек нуждаются в гуманитарной помощи, и к концу года эта цифра может увеличиться до 10 миллионов. Численность беженцев, нашедших приют в соседних странах, перевалила за 2 миллиона. Западная общественность возмущена, бьет тревогу, требует вмешательства. О посылке войск даже не заикаются, все помнят, что произошло в Ираке, где присутствие американских войск не помешало суннитам и шиитам убивать друг друга десятками тысяч; требуют поставок оружия повстанцам. Но против этого есть серьезнейший аргумент: снабжение повстанцев оружием вполне способно привести к тому, что это оружие попадет «не в те руки». Для того, чтобы это понять, достаточно посмотреть на лагерь сирийской оппозиции.

6. Что представляют собой силы повстанцев?

Под руководством созданного в декабре 2012 г. Высшего военного командования, во главе которого стоит генерал Салим Идрисс, находится Сирийская свободная армия, но это только часть, причем фактически не главная, вооруженных сил, воюющих против режима Асада. Эта армия численностью около 50 тыс.человек подчиняется Национальной коалиции революционных и оппозиционных сил Сирии- главной эмигрантской организации, которую на Западе видят как прообраз будущего правительства Сирии по образцу Ливии.

Другая крупная эмигрантская организация – Сирийский национальный фронт, которым руководит шейх Ахмед Исса, имеет свою «армию» - отряды «Ахрар аш – Шам» (Свободные люди Сирии). «Сакур аш - Шам» (Сирийские соколы) и «Ливаат - Таухид » (Знамя единства); все они действуют преимущественно в районах Хамса. Алеппо и Идлеба. В Хомсе же начала свою деятельность вооруженная группировка «Батальоны Фарука ». Все это радикалы- салафиты, их численность оценивается примерно в 13 тыс.чел. Но чаще всего в мировой печати упоминается «Джабхат ан – нусра» (Фронт поддержки победы), группировка, созданная в начале 2012 г. и недавно открыто объявившая о своей связи с Аль – Каидой. США ее признали террористической группой. Руководит «Джабхой » известный салафит Аль – Голани. Именно бойцы этой группировки отличаются высочайшим боевым духом, бесстрашием и умением воевать, равно как жестокостью и беспощадностью. Но и это еще не предел. Недавно руководству Аль – Голани бросил вызов Абу Бакр аль- Багдади, воевавший против американцев в Ираке и намеревающийся создать «Исламское государство Ирака и Леванта». Противостояние Голани и Багдади вносит определенное замешательство в ряды боевиков «Джабхи » (в основном это люди, воевавшие в Ираке против американцев и шиитов, отсюда их боевой опыт).

О мировоззрении боевиков «Джабхат ан – нусра» дает представление интервью с одним из них, опубликованное в лондонском еженедельнике «Экономист» 23 мая с.г. «Мы боремся не за страну с какими- то границами, а за умму (общность) всего мусульманского народа. Все мусульмане должны объединиться... Запад хочет разрушить Сирию». Говоря об отношении боевиков-джихадистов к другим мусульманам, неназванный собеседник повторяет известный ваххабитский тезис, трактующий проблему «кяфиров» (неверных): «Есть разница между кяфирами «базовыми» (т.е. рожденными таковыми) и теми, кто покинул ислам. Последних мы должны наказывать, включая алавитов. Даже те сунниты, которые желают демократии, равно как и все шииты, для нас являются кяфирами». Типично для ваххабитов (самая непримиримая секта суннитского толка ислама), которые признают достойными смерти не только шиитов, но и суннитов, не придерживающихся ваххабитских взглядов.

Не удивительно, что противники военной помощи сирийской оппозиции говорят: «Как же можно рисковать, позволить овладеть полноценным оружием людям, которые еще шесть лет тому назад убивали в Ираке американцев?» (известно, что из каждых десяти убитых в Ираке американских солдат семь пали от рук суннитских боевиков).

7. Каковы перспективы?

Но время идет, ситуация ухудшается. И все более резким нападкам подвергается Барак Обама, которого американская печать буквально ежедневно обвиняет в нерешительности, бездействии, если не в попустительстве «геноциду», которому якобы подвергает сирийский народ режим Асада. Пишут, что Сирия может полностью испортить вторую каденцию Обамы, помешать ему войти в историю в качестве хотя бы принесшего пользу президента, не говоря уже о статусе выдающегося.

Обама действительно попал в исключительно сложное положение, из которого вообще нельзя понять, как можно выйти. Стоит привести несколько цитат из западной прессы.

«Вашингтон пост», 3 мая 2013 г.: «США не должны допустить, чтобы режим Асада возродился на огромной пирамиде черепов. И США не должны допустить распада Сирии, расчленения на анклавы, в некоторых из которых найдут убежище люди Аль – Каиды. Поэтому у Обамы мало выбора кроме как помочь повстанцам победить, и помочь правильным повстанцам одержать верх в борьбе за власть после Асада. Но проволочки сделали эту задачу более трудной. В гражданских войнах с течением времени наверху оказываются самые беспощадные и радикальные силы. По мере того, как опции вооружения повстанцев сокращаются из – за опасения того, что оружие попадет в руки будущих врагов- растет давление в пользу прямой американской акции, особенно установления бесполетной зоны. Прежняя пассивность Обамы сейчас толкает его к проведению именно такой политики, какой он больше всего стремился избежать.»

«Экономист», 14 декабря 2012 г.: «Чем дольше будет длиться гражданская война, тем более вероятно, что исламистские экстремисты окажутся наверху, и тем труднее будет возродить сирийское общество после падения Асада.»

«Нейе Цюрхер Цейтунг», 21 декабря 2012 г.: «Даже занятие повстанцами президентского дворца не исключает плохого сценария. Алавиты и другие меньшинства из страха перед местью победителей будут защищать вои дома до последнего и постараются создать самостоятельные регионы. А борьба между победителями за обладание добычей, за власть и деньги, за государственное устройство может привести к новой спирали насилия, размах и длительность которой непредсказуемы. Все эти сценарии обещают не только еще больше смертей, страданий и разрушений, но установление диктатуры или захват власти экстремистами.»

«Нью Йорк таймс», 16 апреля 2013 г. (статья известного американского профессора Вали Насра): «Чем дольше идет разрушение и опустошение, тем труднее будет вновь собрать Сирию, и если это не получится, в центре Ближнего Востока появится опасная трясина, несостоявшееся государство, воюющее само с собой, где будут властвовать экстремизм и нестабильность, где все виды террористов и приверженцев Аль – Каиды найдут достаточно пространства, ресурсов и добровольцев для того, чтобы создать угрозу региону и всему миру.»

Сейчас все сосредоточено на конференции. Шансы на успех? Полезно ответить на некоторые вопросы: а) как быть с тем бесспорным фактом, что среди оппозиционеров, умеренных или экстремистов, не найдется ни одного, кто был бы согласен жить при правительстве, возглавляемом Башаром Асадом? б) что от оппозиции можно ожидать в ответ на требование Асада сложить оружие? в) что от правительства можно ожидать в ответ на требование оппозиции освободить 160 тысяч заключенных? г) как можно заставить людей, проливавших два года кровь на сирийской земле, согласиться с возможным компромиссом, достигнутым эмигрантскими политиками, которых боевики ни в грош не ставят? д) какие гарантии можно дать алавитской общине, начиная от семьи президента, министров и генералов, и кончая простыми крестьянами, что их не постигнет та же судьба, что меньшинство в Ираке?

Башар Асад давно мог бы передать власть кому-либо из приближенных и уехать из страны, чтобы спасти народ. Но беда в том, что все алавиты, сверху до низу,, восприняли бы этот шаг как первое звено в цепи уступок, которые рано или поздно привели бы к крушению всей системы власти, которая сорок с лишним лет обеспечивала их привилегированное положение. Поэтому они будут драться до конца.

Если конференция в Женеве и другие мероприятии, ставящие целью добиться дипломатического решения проблемы, окончатся провалом, можно ожидать худшего. В Сирии может осуществиться такой сценарий, в котором будут сочетаться элементы иракской и ливанской межконфессиональной войны и ливийской «войны всех против всех», равно как и афганской кровавой свары между победившими исламистскими группировками. А надежды западных политиков (если они действительно искренни) на то, что «Путин надавит на Асада, вразумит его, и Асад капитулирует», останутся пустыми иллюзиями. Ни Путин не надавит(хотя бы потому, что это сейчас выглядело бы сдачей позиций под нажимом Америки), ни Асад не согласится погубить дело своего отца. Оснований для оптимизма мало.