Ровно год назад 22 августа 2012 года Россия стала полноправным членом Всемирной торговой организации. Этому долгожданному моменту предшествовали 18 лет сложнейших и изнурительных переговоров по присоединению, сопровождавшихся длительными паузами и порой чреватых срывом. Для членства в ВТО первый год не время подводить итоги. Однако высказать некоторые соображения по этому поводу все-таки имеет смысл.

В последние недели и месяцы автору приходилось слышать в различных аудиториях и в разных интерпретациях по сути один и тот же вопрос: «Ну вот страна год в ВТО, и что мы получили?». Эти общественные настроения не могли не найти отражения и в некоторых материалах СМИ, в которых так или иначе звучал все тот же вопрос: «Где результат?».

У такой реакции, как ни странно, есть глубокие корни, связанные с особенностями нашего национального характера. Извечная надежда на чудо вместо расчета на собственный упорный труд прочно закреплена в русских народных сказках: «По щучьему велению», «Скатерть-самобранка» и др. Строго в соответствии с этой традицией в обществе возникло ничем не обоснованное представление о том, что выгоды от присоединения к ВТО должны свалиться на нас сразу, автоматически, как бы в награду за тот долгий и тяжкий путь, который пришлось проделать, чтобы влиться в ряды этого клуба.

Отчасти эти настроения затронули даже государственные инстанции, ответственные за выработку важных решений. Иначе, как можно объяснить принятие правительством в начале осени прошлого года решения об утилизационном сборе для легковых автомобилей, которое уже через несколько месяцев пришлось срочно пересматривать ввиду законных протестов наших торговых партнеров, усмотревших в нем прямое нарушение норм и правил ВТО. В результате на нас подали жалобу, и теперь мы вынуждены участвовать в качестве стороны-ответчика в Органе по разрешению споров ВТО, где наши шансы отнюдь не выигрышны.

Разочаровавшись в отсутствии немедленного положительного результата от присоединения, многие тут же стали списывать на ВТО любые наши промахи. Такая ситуация особенно характерна для сельского хозяйства, где пока действительно ничего не улучшилось. Однако мало кто знает, что, к примеру, в 2012 г. государство выделило фермерам лишь около 5,2 млрд. долл. прямых субсидий, в то время как по условиям присоединения можно было дать 9 млрд. долл. То есть виноват, если можно так сказать, госбюджет, а вовсе не ВТО. При этом некоторые хозяйства свидетельствовали, что размер субсидий со стороны государства у них даже уменьшился по сравнению с периодом до присоединения. На самом же деле ВТО может улучшить ситуацию в агросекторе, но для этого необходимо предпринять определенные усилия. В частности, от Минсельхоза требуется налаживание работы по квалифицированному составлению и своевременному направлению в Секретариат ВТО в Женеву нотификаций о применяемых в том или ином регионе субсидиях, что, между прочим, может позволить некоторым регионам получить дополнительные льготы в соответствии с правилами ВТО. Однако эта работа пока организована весьма слабо.

О том, как мы готовились в организационном плане к работе в условиях ВТО, свидетельствует и такой факт. По данным Счетной палаты на апрель 2013 г., не были приняты нормативные акты по учреждению Постпредства РФ при ВТО, и соответствующее финансовое обеспечение его создания и деятельности в федеральном бюджете на 2013 г. и плановом периоде 2014-2015 гг. не предусмотрено. Не решен вопрос об источниках Финансирования юридического сопровождения участия Российской стороны в работе Органа по разрешению торговых споров ВТО. Говоря простым языком, в государственном бюджете не были заложены минимально необходимые средства для обеспечения нормальной деятельности, связанной с участием России в ВТО. Как говорят, комментарии здесь излишни.

Таковы лишь некоторые примеры, характеризующие степень готовности работать по правилам ВТО в первый год нашего членства в этой организации. В действительности участие в ВТО – процесс еще более сложный, чем присоединение к этой организации, ибо предполагает эффективное использование целого ряда инструментов торговой политики и торговой дипломатии, т.е. все тех же норм и правил ВТО. Очевидно, на это нам потребуется еще определенное время, в течение которого госструктуры должным образом адаптируются к условиям ВТО, будут подготовлены в нужном количестве квалифицированные кадры, а в бюджете появится постоянная отдельная строка с обозначением расходов на наше участие в ВТО.

Было, однако, несправедливым при подведении итогов первого года нашего членства в ВТО делать акцент лишь на негативе. Во-первых, Россия, конечно же, укрепила свои позиции в мировой экономике и торговле. Присоединение к ВТО создает стабильность условий выхода на внешне рынки, устранение дискриминации в торговле, а также возможность равноправного участия в формировании правил международной торговли. И это мы уже начали ощущать на практике: сразу после присоединения удалось снять ряд дискриминационных мер, действовавших многие годы в отношении российского экспорта, и этот процесс продолжается.

В ВТО можно оставаться пассивным наблюдателем, а можно иметь активную позицию, которая собственно и обеспечивает выгоду от членства в Организации. Российскому правительству предстоит также выработать четкие внешнеэкономические приоритеты, без которых наша торговая дипломатия просто не сможет эффективно защищать наши национальные интересы. Причем этими приоритетами должна быть отнюдь не только торговля углеводородами – мировому рынку надо предлагать современные товары и услуги. Возможно, мы будем в состоянии это делать лет через 5-10, если займемся модернизацией экономики не на словах, а на деле.

Статья профессора кафедры торговой политики факультета мировой экономики и мировой политики НИУ Высшая Школа Экономики Алексея Павловича Портанского.

Опубликовано на сайте ПОЛИТКОМ.RU, 29 июля 2013.